Хочу порекомендовать эту выставку в Метрополитен. Открыта до 6-го января. Составлена только из картин Мета, огромная (228 картин), и очень интересная. Как раз 20 картин Рембрандта - не самая интересная часть выставки. Потому что я подозреваю, что не за какие-то конкретные картины Рембрандта этот век назван его именем, и уж во всяком случае не за Метовские картины. A почему он так назван было бы интересно обсудить с желающими. В этом же веке жили и Хальс, и Хоох, и Тер Борх, и даже Вермеер. (Какое все-таки наслаждение каждая встреча с Вермеером. К свежести, которую излучают его картины, я не могу привыкнуть. Никогда не встречаешься с ними как с чем-то хорошо знакомым) А Рембрандт ушел куда-то в сторону. Ни заказных портретов с конца 30-х годов, ни натюрмортов, ни пейзажей, ни жанровых сцен. Т.е., как хорошо показано на выставке, век шел своей дорогой, а Рембрандт - своей.
Выставка разбита на две части, расположенные довольно далеко друг от друга. Первая, поменьше, как бы главная, и вторая как бы вспомогательная. Во второй есть картины, которые долго (до 1960х, 1970х) считались рембрандтами, а теперь не считаются. Среди них есть очень хорошие.
Выставка задумана как гимн не только Рембрандту, но и донорам, собиравшим картины и дарившим их Музею. Этот замысел тоже удался. Читать о том, как стальные, паровозные, нефтяные короли не просто вдруг начинали собирать картины, а еще и дарить их в музеи - это тоже как бы "встреча с прекрасным".
По дороге из одной части в другую Марина обнаружила один из двух сохранившихся прижизненных портретов Микеланжело работы J. del Conti. Аукание, поразившее своей символичностью.
Thursday, November 8, 2007
Subscribe to:
Post Comments (Atom)
1 comment:
Где уж тягаться Рембрадту с Вермеером по свежести!
Но в A Zed & Two Noughts, в одном из самых тёмных из его фильмов, Питер Гринавей использовал творчество Вермеера и не в качестве светлого подклада.
Post a Comment