Работа без авторства (Never look away) (2018) Ф. Хенкель фон Доннерсмарк

Пост Татьяны Бетчер (Москва)

«Работа без авторства» - согласитесь, очень хорошее название для фильма о художнике. Тем более, о художнике-современнике  Герхарде Рихтере – одном  из самых дорогих   и востребованных в мире. Если бы фильм был снят только как байопик, у меня, наверное, к нему не было бы претензий. Это, действительно, очень качественная со всех точек зрения кинобиография человека, вполне достойного того, чтобы о нём рассказали с большого экрана.  Однако режиссёр и автор сценария Флориан Хенкель фон Доннерсмарк в авторском описании говорит: «Фильм рассказывает о трех периодах истории Германии со стороны молодого художника Герхарда Рихтера. Детство и юность его пришлись на нацистские годы, а затем на коммунистический режим. Сбежав из ГДР в ФРГ, он влюбляется и начинает писать картины, отражающие не только его личную судьбу, но и травмы целого поколения», - а это уже совсем иного уровня заявка. И именно эта заявка на эпическое осмысление духовной травмы, нанесённой фашизмом стране, не реализована настолько, что возникает вопрос: для чего снят этот трехчасовой фильм? Что хотел сегодня сказать режиссёр, так много сказавший в 2006 году своей первой полнометражной картиной «Жизнь других»?
В 2007 фильм  «Жизнь других» стал событием в моей жизни. Он остаётся им до сих пор. Если коротко, он о том, как агент  Штази, которому поручена прослушка квартиры диссидентствующей интеллигенции, в конце концов бросается спасать своих «подопечных». Трагический реализм, сатира, доходящая до гротеска, детектив и любовная история настолько органично спаяны в единое целое мыслью и чувством художника, что фильм стал незабываемым, а, спустя 12 лет, и поводом бежать-смотреть «Работу без авторства».
«Жизнь других» получил «Оскар» 2007 за лучший иностранный фильм. «Работа без авторства» уже  номинирована  на Оскар 2019 и Золотой Глобус 2019.
Даже если номинации обернутся реальными наградами,  режиссеру, младшему сыну бывшего президента немецкого отделения Мальтийского ордена и прямой наследницы генерала Блюхера, князя Вальштадского, который вместе с герцогом Веллингтоном одержал победу над Наполеоном в битве при Ватерлоо (нечастая биографическая подробность в мире кино), на мой взгляд, не удалось сказать о Германии больше, чем это было сделано в первой большой работе.

Два спектакля

За последние несколько месяцев посмотрел 2 спектакля в своем когда-то любимом театре Central Square Theater.
Оба показались не просто плохими - из рук вон плохими.
И нарушая собственное правило - не писать о том, что не понравилось, пишу, потому что решил прекратить на пару лет свое довольно тесное общение с этим театром.
Грустно, потому что у меня теперь нет в Бостоне театра, куда я бы мог ходить без боязни нарваться на спектакль, на котором досидеть до конца требуются значительные усилия.

Первым таким спектаклем стал Cloud 9.
Поставленный нынешним художественным директором CST, которая является, я думаю, корнем всех бед, Lee Mikeska Gardner, это чудовищное нагромождение влечений каждого и каждой к каждому и каждой, кончается всеобщей ночной оргией в городском парке, где все успевают удовлетворить буквально все свои разнообразные сексуальные интересы за считанные минуты сценического времени. Во всем спектакле нет ни грана эротики. Есть только озабоченность разрушить все и всяческие рамки. Поэтому мужские роли английских колонизаторов (1-й акт пьесы -  об английских колонизаторах Африки в 19-м веке) играют черные женщины и наоборот. При этом женских персонажей пьесы со страшной силой влечет к женским персонажам, а мужские персонажи не различают ни пола, ни возраста. И когда актер, одетый женщиной, склоняет другого актера, тоже изображающего женщину, к любви, понимаешь, что в этом театре все посходили с ума, начиная с режиссера и драматурга.
Причина, по которой я пошел на этот спектакль, была именно драматург Caryl Churchill, которую в Англии считают одним из двух (вместе со Стоппардом) крупнейших современных английских драматургов. Больше сказать об этом спектакле мне нечего, кроме того, что он был с восторгом встречен бостонской прессой. Не как комедия, пародия, антиутопия, а как честный и смелый спектакль о колонизаторской роли Англии и сложностях в отношениях полов.

Вторым спектаклем стал Crucible А.Миллера.
Я пошел на него, потому что, во-первых, это школьная программа, а, во-вторых, этот спектакль поставлен CST вместе с театром, который недавно привозил Пигмалиона (https://moviesarttalk.blogspot.com/2019/02/bedlam-theater-new-york.html). Режиссер спектакля - Эрик Томсон, так замечательно поставивший Пигмалиона. Высидеть, тем не менее, было очень трудно. Длинная (больше 3.5 часов времени) нудная пьеса. Попытки драматизировать скучный текст сводятся к диким крикам и беготне по сцене.
Я знаю, что многие друзья уже купили билеты. Мой совет - если 1-е действие вам не понравилось, смело идите домой. Лучше не будет.
Бостонская пресса о спектакле еще не писала. Что-то подсказывает мне, что ей понравится этот честный и смелый спектакль об опасности религиозного мракобесия и сложностях в отношениях мужчин и женщин.

Коллекция братьев Морозовых в Эрмитаже.

Пост Татьяны Бетчер (Москва)

Поводом поехать в Петербург в августе стало желание увидеть питерскую часть совместного проекта Пушкинского музея и Эрмитажа  «Русские коллекционеры Морозовы и Щукины». Пока Щукины в Москве, а Морозовы в Питере, но зимой, постранствовав по другим городам и странам, они поменяются местами, прежде чем снова разделиться на «московское» и «питерское» собрания.
В Москве собрание Щукиных разместили внутри постоянной экспозиции цветаевского музея, а парадную лестницу декорировали штандартами ивановских ситцев, поясняя не только происхождение купеческих капиталов, но и истоки свойственного всем братьям чувствa цвета, и необычайную смелость Сергея Щукина  в выборе полотен современных французских художников.
В Петербурге коллекция Морозовых развешана на 4 этаже крыла Росси (восточного крыла) бывшего Генерального Штаба. Там, где сейчас постоянно живёт западноевропейская живопись второй половины 19 – первой трети 20 века. После передачи его Эрмитажу в начале 2000-х и капитальной реконструкции 2009-2014 гг., огромное казённое здание было превращено в современное музейно-выставочное пространство необычайной красоты и удобства. Такого уровня, такого качества реконструкции я не видела нигде в стране. Проект реконструкции разрабатывала «Студия 44» Никиты Явейна.  Допускаю, что световой удар, полученный  на мраморной лестнице совершенно неожиданного многосветного пространства вестибюля, оказал решающее влияние на восприятие и выставки, и всей экспозиции 4 этажа.
 Под знаком заботы о сохранности полотен, Эрмитаж  не отправил в Москву большое число Щукинских приобретений – стены остались бы голыми. Впрочем, может быть, просто было оговорено количество «обменных» полотен или площади Пушкинского не вместили бы всё им купленное и привезённое в Россию. Так или иначе, эрмитажное представление коллекции Морозовых, дополненное присутствующими «щукинскими» картинами и картинами из собраний М.О. Цетлина, О. Кребса, Б. Кёлера производит колоссальное впечатление. То, что нам  с юности дано как нечто само собой разумеющееся, как часть величайшей мировой художественной коллекции, было ими открыто, понято, увидено как прорывной художнический жест и поступок, куплено вопреки господствующим вкусам, привезено в Россию, показано множеству людей и оказало колоссальное воздействие на всю отечественную живопись, музыку, архитектуру, прозу и поэзию.
Если бы не они, что бы с нами было?!

И ещё: теперь, когда указывается, откуда пришли в музей картины, вдруг осознаёшь, что, кроме этих национализированных коллекций, оставленных в 1921 году на хранение полотен Кандинского и немногочисленных подарков П.Пикассо,  м-м Леже, М. Шагала,  Л. Дилекторской, последней жены Матисса, собрание, в этой части, за 100 лет никак не пополнялось. То есть, если бы не купцы и фабриканты – ценители и первооткрыватели новой европейской живописи, в России ничего бы и не было. И хоть через 100 лет, но очень хочется, чтобы они, братья Щукины, братья Морозовы и другие, менее именитые и известные коллекционеры, услышали наше запоздалое «Спасибо!».

"Marianne & Leonard: Words of Love", 2019 movie

Посмотрели документальный фильм про Леонарда Коэна и его многолетнюю музу Мэриан Ихлен.

Он встретились и несколько лет жили на греческом острове Хидра, в богемной среде 60-х. Тогда Коэн был писателем, бардом стал потом.  Их связь продолжалась до конца дней, эпизодически вспыхивая. Последнее любовное послание Леонард отправил уже умирающей Мэриан, за несколько месяцев до своей смерти.

Фильм глубокий и многоплановый. Как и полагается, масса фотографий, видео, интервью с друзьями, десятилетия жизни. Леонард Коэн с друзьями, Мэриан, другими женщинами, на сцене, на отдыхе, в монастыре (6 лет он прожил в буддийском монастыре); за работой и на прогулках; глубокий, тёплый, эмоциональный, ранимый; счастливый и в депрессии.

Красивый он, красива и она, своей особенной северо-европейской красотой, и в молодости, и в зрелости, и в старости.

Renoir: "The Body, The Senses", Clark Art Institute, Williamstown, MA.

Я посетил вчера выставку в музее Кларк в Уилльямстауне. Она была открыта с начала лета, закрывается 22 сентября. Выставка - замечательная!

Работы со всего мира - из Парижа (Музей Д'Орсей, Оранжери), Филадельфии, Нью Йорка. В музее собственная большая подборка Ренуара, но эта выставка - целевая. Очень хорош audioguide. Показан огромный путь Ренуара, от ученичества до последних лет. Много работ других художников по теме. Много историй моделей - на одной Ренуар женился, другая была воспитательницей детей и дружила с ними долгие годы, третья сама стала художницей.

Но самое интересное, чарующее - это, конечно, сами работы Ренуара: нежные, прозрачные, тёплые. Ещё в молодости, в Пушкинском Музее меня завораживали женщины на его работах, и лица, и тела. Только Ренуар мог создавать такое ощущение живой трёхмерной личности, зритель будто купается в блеске глаз, чувствует лучащееся от тела тепло и слышит дыхание. Работы других мастеров - Дега, Пикассо - будто специально выставлены, чтобы показать, насколько Ренуар велик, непревзойдён.

Самая большая коллекция работ Ренуара в США - в музее Барнса в Филадельфии. Но там, в частности, из-за специфики этого музея, не возникает восприятия именно этой его стороны - лучащегося тепла.

Выставка удалась, и тема, и исполнение - на высоте! Браво, Кларк!

Кто может доехать - не пропустите, ещё есть полторы недели. Постарайтесь там быть к открытию (10 утра), потом могут быть сложности с паркингом, да и толпа внутри вырастет. В понедельник музей закрыт.

"Кому на Руси жить хорошо". Театр Гоголь-Центр Кирилла Серебренникова в Тель Авиве.

Свободу Кириллу Серебренникову! Отменить подписку о невыезде!

"Кому на Руси жить хорошо". Театр Гоголь-Центр Кирилла Серебренникова в Тель Авиве. Спектакль фотографировать не разрешили, но за это был замечательный гимик: русские "бомжи" вышли в перерыв в фойе и на улицу и приставали к почтенным гражданам. Молодой урка, привокзальный алкаш и недружелюбный бывший интеллигент, который не идет на компромиссы. "Кому на Руси жить хорошо" поставлен в 2015 году, жизнь идет вперед, нет, опять в неизвестном направлении, жить хорошо на Руси пока одной нефтяной трубе. Второе отделение привело меня в экстаз. В первом и третьем - много Некрасова, я плохо переношу его плачущую стонущую строфу, думаю, что актерам тоже нелегко приходится. Свободу Кириллу Серебренникову!