Ori Gersht

Недавно сходили на выставку художника, о котором раньше я ничего не слышал. Его зовут Ори Гершт. Это очень необычный художник. Даже слово "художник" к нему применимо с оговорками: он не рисует. Он работает фотоаппаратом, кинокамерой и компьютером. Какое-то представление о нем можно получить по двум коротким фрагментам (~ 40 сек.), выставленным на сайте-приглашении: http://www.mfa.org/exhibitions/ori-gersht На выставке оба этих клипа длятся 3-4 минуты, и оба, но особенно "Big Bang", произвели на меня сильнейшее впечатление. Кроме "движущихся" работ на выставке показаны его огромного размера "неподвижные" работы, какие-то сложные манипуляции с фотографиями, когда совершенно на первый взгляд реалистичный "розовый" романтический пейзаж оказывается при подробном рассмотрении абсолютно сюрреалистичным. Портфель, которого здесь не может быть, стоит почему-то меж камней на тропе. Табличка на стене рассказывает - почему, но страшно становится и без рассказа. И, наконец, 3-4 длинных, минут по 15, фильма, чем-то, может быть, напоминающих Сокурова, до которого я совсем не охотник. Но и тут, по крайней мере, один из них, если бы его сократить минут на 5, поражает очень сильно. В общем, сильный, интересный художник - Ори Гершт, родившийся в Тель Авиве в 1967 году, ныне проживающий в Лондоне. Несколько слов о том, чем так задел "Big Bang". Вначале все выглядит как старинный натюрморт. Небольшая картина в раме. На ней - красивый букет в вазе, разнообразные разноцветные цветы на темно-сером фоне. Возникает звук, какой-то нехороший, как сирена, но ненавязчивый. Усиливается, но тоже не до ужаса. А потом букет взрывается. Бомба, что ли, была подложена в вазу, неважно. Взрывается ко всем чертям. И по всей картине - обломки вазы, ошметки стеблей, лепестки. Все крутится, опадает, такое разноцветное, - и это очень страшно. Звук, кстати, исчезает. И тут среди этого растерзанного кружения возникает былинка. Она раньше была в букете, такая обыкновенная, никакая длинная травка, которую добавляют, чтобы простота обрамляла разноцветие и разнообразие. И вот - только она и осталась. Чудом неповрежденная, несломанная, она взлетела вверх от взрыва, и теперь медленно опускается, Она уцелела, и она помнит о веселом красивом букете, частью которого была. И мы, пока ее видим, помним. Свет потом исчезает. Вот что, оказывается, приходит в конце концов. Взрыв, оказывается, еще не конец. Исчезает свет, и тогда уж точно ничего не остается.