Шостакович, Камерная симфония. Бетховен, 4-й концерт для фортепиано с оркестром. Е.Бронфман. Дирижер А.Нельсон.

Побывали на замечательном концерте - в 1-м отделении исполнялась Камерная симфония Шостаковича и 4-й Концерт Бетховена для фортепиано с оркестром. Во 2-м отделении играли 9-ю симфонию Дворжака.
Камерная симфония - переложение для оркестра 8-го Квартета, написанного в 1960-м году. В ней не только многократно звучит его "автограф", D-S-C-H. В письме другу (И.Гликману) Шостакович писал об этом квартете: "...написал никому не нужный и идейно порочный квартет. Я размышлял о том, что если я когда-нибудь помру, то вряд ли кто напишет произведение, посвященное моей памяти. Поэтому я сам решил написать таковое». Я слышал и 8-й квартет, и Камерную симфонию раньше, в России. Это была очень трагическая, глубокая музыка. Когда она подходила к концу, угасая, как 15-я симфония, было ясно, что кончается жизнь. Почему-то этого трагизма в исполнении Шостаковича под управлением А.Нельсона я не чувствую. Так было и с его исполнением 15-й симфонии в прошлом году https://moviesarttalk.blogspot.com/2019/05/3-15.html
После небольшого перерыва начался 4-й концерт Бетховена, который я слышал впервые. Бетховен был солистом во время его первого публичного исполнения в Вене в 1808 году. Как написано в программе концерта, слушатели были ошеломлены его новизной. Я тоже, через 211 с лишним лет, был ошеломлен его новизной. Дело не только в том, что соло фортепиано открывает этот концерт. Я бы, наверное, не обратил внимания на эту деталь. Я заметил, что взаимодействие фортепиано и оркестра с самого начала - не концертное соперничество, а содружество, фортепиано говорит, а оркестр сопереживает. И говорит фортепиано о чем-то очень личном, задушевном, грустном - ну какое тут соперничество! Tак, ненавязчивая мелодия поддержки в первой части, мол, может быть, все еще будет хорошо, мол, еще не вечер... И вот, после того, как утихли аплодисменты после 1-й части (мы в Бостоне хлопаем не потому, что думаем, что конец, а потому что очень нравится), после того как отзвучали каденции, написанные Бетховеном, и началось, как говорят музыковеды, развитие тем концерта, во время длинного грустного соло фортепиано вдруг вступил весь оркестр, такой протяжный тихий вздох "Да уж..." Соло продолжается, и оркестр опять вступает с тихим протяжным вздохом "Э-э-х". Такой красоты, такого взаимопонимания, такого сочувствия оркестра  солирующему инструменту я раньше не слышал. Им было чему сочувствовать, о чем грустить! Это было последнее публичное выступление Бетховена как солиста. Глухота стремительно прогрессировала.
Симфонию Дворжака мы не слышали. Впервые в жизни ушли после 1-го отделения. Во-первых, когда-то давно, еще в Свердловске, я послушал эту симфонию, и она мне совершенно не понравилась. А главное, впечатление после бетховенского концерта было настолько сильным, что я не хотел его расплескать.
На следующий день друзья упрекали меня за некультурность и очень хвалили исполнение Дворжака нашим замечательным оркестром.