Пару недель назад мы были в Танглвуде. Поехали туда встретиться со старинными друзьями, живущими теперь в Израиле. Они приехали навестить дочь, живущую в Нью Йорке, и оттуда приехали на 3 концерта музыки Вагнера. Все 3 концерта исполняли оперу Вагнера "Валькирии", по акту на концерт.
Мы не собирались идти с ними на концерты. Во-первых, я однажды уже слушал Вагнера, давно, в Свердловске в филармонии (книга у него однажды была), и мне очень не понравилось. Во-вторых, в Америке я не хожу ни на какие концерты, если они проходят в пятницу вечером или в субботу.
Наши друзья знали об этом и в субботу перед дневным концертом, когда времени быть вместе оставалось все меньше, сказали так: Пойдемте с нами! Не понравится - уйдете, погуляете. Там очень красиво вокруг. А вдруг понравится?! Тогда останетесь с нами и на вечернее представление.
И мы согласились.
Понравилось всё.
Музыка, голоса и, неожиданно, либретто, которое высвечивалось над сценой.
Музыка была не агрессивной, а мощной, заполняющей пространство. Голоса не уступали музыке - они как-то управляли тобой, заставляли плыть вместе с ними по волнам музыки, поражаясь их силе. И каким-то образом при этом глаза глотали текст, в котором обсуждалась тема свободы воли, и боги жаловались на свою несвободу, а богини-валькирии вдруг меняли свои первоначальные карательные намерения и переходили на сторону смертных, и эта драма (абсолютно неизвестная мне по сюжету и совершенно не оперная по мысли) тоже переживалась всерьез.
В общем, мы остались на вечернее представление без малейших колебаний. Во время антракта очень довольные эффектом друзья рассказали, что есть специальная категория певцов, они так и называются "вагнеровские исполнители", и что сегодня поют лучшие из них.
Вечернее третье действие, начавшееся с "Полета Валькирий", было не менее захватывающим, чем второе. К тому же оно сопровождалось сильной кратковременной грозой. Гремел гром, сверкали молнии, летали валькирии.
Концерты в Танглвуде проходят под навесом без стен, поэтому концерт продолжался, вокруг гремело и сверкало, музыка и голоса то перекрывались громом, то вырывались и вторили грозе.
Я знал, что это - для нас, чтобы первое впечатление было наиболее полным, наиболее ярким.
Удалось, удалось по полной программе.
Ho что делать с биологическим звериным антисемитизмом Вагнера? Не знаю. Знаю, что Герцль не пропускал концерты с его музыкой, когда писал "Еврейское государство".
И если бы Пушкин дожил до Кольца Нибелунгов (что предположить совсем нетрудно) он бы, может быть, не стал утверждать, что гений и злодейство - вещи несовместные. Очень интересно, что бы он сказал тогда.
Subscribe to:
Post Comments (Atom)
8 comments:
Антисемитизм Вагнера очень сильно раздут, в любом случае он не был "звериным". Когда Херманн Леви писал "Он – один из лучших и благороднейших людей<…> Самое чудесное во всей моей жизни – это привилегия быть возле такого человека, и я каждый день благодарю за это Бога", то, видимо имел на это какие-то основания. Леви же никак не годился на роль дежурного еврея при антисемите, да Вагнер в таковом и не нуждался.
Комментарий Марины Кузнецовой (Бостон).
Как говорил Лев Николаевич, - «Не могу молчать».
Поэтому пишу прямо из московского метро.
Я очень сильно и давно люблю оперу, и любовь эта началась с Вагнера, а точнее, с Лоэнгрина, кроме того очень люблю с детства и разных Эдд, и Нибелунгов. Кольцо видела раза два целиком. А потом однажды прочитала, что писал Вагнер на интересующую нас тему. Ужаснулась и подумала, что переводчик сгустил краски и привнёс своё авторское отношение (читала по-английски). Нашла дневники Вагнера на немецком, посадила маму, и она мне переводила с листа. Никаких преувеличений, даже более развёрнуто и смачно.
Антисемитизм тоже бывает разный. Например, кто-то не хочет выдать дочь за еврея, кто-то не хочет принять на работу. Это вегетарианский антисемитизм, хотя противно. Но когда человек призывает уничтожить, считает, что евреи не достойны ни исполнять, ни слушать? Он требовал, чтобы дирижер- еврей (единственный, кто мог исполнять, не помню фамилию) на коленях просил прощения за то, что он осквернит эту музыку фактом своего участия, к счастью, не состоялось безобразие. Я не говорю о либретто к Золоту Рейна. Он писал, что мы недостойны его слушать! Когда мама мне все это прочитала, я отрезала от себя всю музыку Вагнера и считаю, что еврей не должен ее ни слушать, ни исполнять. Я знаю, что многие это отношение не разделяют, приводя в пример, например, Баренбойма, и говоря о совместимости гения и злодейства. Это правда, но есть все же степень «допустимости» антисемитизма. Скажи, а пошёл бы ты на выставку Гитлера, если бы его картины были очень талантливы? Кстати, его жена Козима ( дочь Листа, кстати) была ему под стать. Организовав Вагнеровский Фестиваль в Байройте, она не пускала туда евреев!
А мы все равно хотим? Не надо!
Спасибо, Марина.
Этот дирижёр - тот самый Херманн Леви. По условиям контракта с оперой (а за ней стоял какой-то венценосеюц) он должен был дирижировать. Ничего, кроме славословий Вагнеру Леви и не мог говорить, например,чтоб не выглядеть двуличным, выполняя множество безумных, издевательских требований автора и дирижируя его операми.
А что он думал ночью, наверно останется тайной. Если только новый Томас Манн не расскажет, как было на самом деле.
Но термин звериный действительно неправильный - если не считать немецких овчарок, хищники с удовольствием полакомятся неевреями, так же как и евреями. Никем не превзойденный антисемитизм Вагнера -
просто Вагнеровский.
Several years ago in Hebrew College I watched a documentary 'Wagner's Jews' which I highly recommend to those who are interested in this topic, though I am not sure how to find it... Couple words about this movie:
“This film brings to light new insights into this topic, and manages to be – for all its laconic brevity – incredibly complex. Hilan Warshaw is a musician, a violinist. Perhaps that is why he possesses this ability to work virtually polyphonically, pursuing many different voices and balancing contradictions, without once taking the floor himself at all.”
– Frankfurter Allgemeine Zeitung
This is an intriguing biopic about the German composer Richard Wagner and his Jewish colleagues. Wagner was notoriously anti-Semitic, and his writings about Jews were later embraced by Hitler and other Nazis. But running parallel to this truth there is another, lesser-known side to Wagners relationship to the Jewish people. For years, many of Wagner’s closest associates were Jews – young musicians who became personally devoted to him, and who helped him in his work and career. These included the teenage piano prodigy Carl Tausig; Hermann Levi, a rabbi’s son who conducted the premiere of Wagner’s Parsifal; Angelo Neumann, who produced Wagner's works throughout Europe; and Joseph Rubinstein, a pianist who lived with the Wagner family for years and committed suicide when Wagner died. Even as Wagner called for the elimination of the Jews from German life, many of his most active supporters were Jewish.
Who were they? What drew them to Wagner and him to them? These questions are at the heart of Hilan Warshaw’s documentary, the first film to focus on Wagner's complex personal relationships with Jews.
Filmed in Germany, Switzerland, and Italy, Wagner’s Jews tells the remarkable stories of these complicated relationships through archival sources, visual re-enactments, interviews, and performances of original musical works by Wagner’s Jewish colleagues – the first such performances to be seen on film. As well as this historical narrative, the film explores the ongoing controversy regarding performing Wagner’s music in Israel. In a different form, the questions dividing Wagner's Jewish acquaintances still resonate today: is it possible to separate artworks from the hatreds of their creator? Can art transcend prejudice and bigotry, and the weight of history?
Да откуда вы все эти глупости взяли? Никого он не собирался уничтожать. Весь его антисемитизм состоял в том, что, по его мнению, еврей не способен выразить народный (немецкий) дух (поскольку содержание важнее всего, соцреализм клепали по романтической модели), а собственный еврейский слишком архаичен, и потому мертв. А что творила Козима после его смерти - за это он не несет ответственности.
Я думаю, неправильно оценивать людей прошлого современными мерками. Во времена Вагнера антисемитизм был очень широко распространен и считался нормой. В наше время, как вы знаете, существует мощное движение стереть Джоржа Вашингтона и других деятелей из истории за то, что они были рабовладельцами (что тогда считалось нормой), перестать изучать европейскую культуру как культуру опрессоров и исключительно белых мужчин, стереть из памяти и запретить фильмы и записи актеров и музыкантов, которые много лет назад обращались с женщинами так как тогда считалось допустимым, а сейчас нет. Давайте оставим прошлое в прошлом, давайте не будем сжигать ведьм, а вдруг мы неправы и сжигаем невинных людей, давайте будем воспринимать искусство прошлого, и простим творцам то, что они тогда не знали того, что знаем мы.
Комментарий Татьяны Бетчер (Москва)
Дискуссия ведётся по поводу вагнеровского антисемитизма, а не музыки, и мне это не очень интересно. К антисемитам я отношусь как к людям с врождённой болезнью, а потому спокойно, если они непосредственно на меня не нападают. Если нападают, то, по ситуации, могу ударить, могу просто уйти — бывало и то, и другое.Тут ещё можно вспомнить, что Вагнер жил в эпоху германской раздробленности, когда нужно было сформулировать национальную идею, чтобы объединить страну. Одного сурово-романтического древнегерманского эпоса показалось мало, и в качестве острой приправы использовали антисемитизм, потому что «против» люди всегда объединяются быстрее, чем «за».
А с писателями, композиторами, художниками, да ещё после их смерти, и вовсе нелепо сводить счёты. Ну, была у человека болячка, так теперь Гоголя и Достоевского не читать? С Чеховым выяснять отношения? Неземная музыкальная поэтика вагнеровских «Тристана и Изольды» осталась с нами со всеми навсегда, что бы он там ни думал, ни говорил.
В Израиле Вагнера не исполняют, потому что живы люди пережившие лагеря, у них особое мнение и особые эмоции. Если каждого антисемита подвергать остракизму - мало кто останется. Увы!
Post a Comment